Интервью с художественным руководителем группы La Sega Del Canto

Интервью с художественным руководителем группы La Sega Del Canto

Вам когда-нибудь доводилось слышать «My way» Френка Сенатра в исполнении... пилы? А оказывается и такое бывает. В последние весенние деньки в рамках мирового турне столицу посетил финский музыкальный коллектив La Sega Del Canto, солист и художественный руководитель которого уже 10 лет играет на пиле. Во всем мире эту группу знают как «финских хулиганов», а на родине хулиганы всячески поддерживаются общественностью и дружат с президентом Финляндии Тарьей Халонен.

La Sega Del Canto уже не впервые выступают в Москве, и успели выучить немало песен, любимых россиянами. Шикарно звучит на пиле «Мохнатый шмель на душистый хмель...» А с присоединившейся к финским артистам группой «Клезмастерс» Йони, Кристиан и Маркус, вспомнили и «Цыганочку», и «Семь сорок», и даже гимн Советского союза!

При этом инструменты, которые использовали музыканты, были совершенно немыслимыми. Пила из них даже не самый экстравагантный! Например, Маркус, который обычно играет на гитаре, продемонстрировал виртуозное владение инструментом, который достался ему от прадеда, и название которого уже давно кануло в лету – это некий аналог баяна, меха которого растягиваются не руками, а ногами, при том, что каким-то образом к этому всему приспособлены и клавиши!

После концерта сложно было настроить разгоряченных музыкантов на серьезные разговор, но настойчивость сделала свое дело.

- Йони, как Вам пришло в голову играть на пиле?

- Ну, пила, это вообще-то не новшество. Это вполне академический музыкальный инструмент. Брамс, например, писал для пилы. Как я слышал, даже у вас в Московской консерватории учат играть на пиле.

- Для этого нужна какая-то особенная пила? Уж, наверное, не та, которой деревья пилят?

Я на всем могу играть. На всем, что звучит. Петь могу. Могу танцевать. Могу стриптиз на сцене устроить. Или оргию. Мы вообще против общественных запретов и предрассудков.

- В целом да – пила, которая используется как музыкальный инструмент, конечно, должна быть специальная. Например, у нее не должно быть зубцов, она должна максимально расширяться у основания и сужаться к концу. От этого зависит широта звукового диапазона. Что же касается моей пилы – она самая обыкновенная. Меня часто спрашивают, что за супер-пила, на которой я играю, предполагают, что ее сделали специально для меня на заказ за огромные деньги. Но нет! Это обычная пила. И досталась она мне совершенно бесплатно. Я просто ее украл из магазина 10 лет назад. Да... Было как-то у меня хорошее настроение, и я подумал, почему бы мне не попробовать поиграть на пиле? Знакомый скрипач дал смычок и я начал пробовать. Это сразу меня заворожило. Я понял, что из этого может получиться отличный проект. Так и появился наш коллектив.

- А еще на каких-то инструментах Вы играете?

- Конечно! Я на всем могу играть. На всем, что звучит. На пиле, на гитаре, на клавишах, на бутылках, на водосточных трубах, на головах. Петь могу. Могу танцевать. Могу стриптиз на сцене устроить. Или оргию. Искусству все позволительно, если оно искусство.

- А, когда Вы получали музыкальное образование, на каком инструменте Вы играли?

- Самое смешное, что у меня нет музыкального образования. Я не музыкант, я актер! Конечно, когда я учился на актера, какая-то музыкальная подготовка у нас была, так что я не совсем дилетант. Но, честно признаться, это было так давно... Сами посудите, ведь мне было почти 50 лет, когда я украл гитару. Так что учиться на ней играть мне пришлось самостоятельно.

- А актерство вы забросили?

- Нет, я и сейчас играю и в театре, и в кино. Но родине меня многие знают именно как актера.

- Какая из Ваших ролей Вам наиболее дорога?

- Моя любимая роль – роль Анны Карениной в театральной постановке по роману Толстого. Знаете такого писателя? (смеется). Я там играю главную роль – саму Анну Каренину. Кстати и наши музыкальные выступления – это тоже не только музыка – это, в первую очередь, зрелище – много постановочный сценок, много пантомимы, конечно, много импровизации.

- То есть, можно сказать, что творчество группы La Sega Del Canto – это смесь музыки и театра?

- Можно и так сказать. Пожалуй, что так и есть. Смесь музыки, театра и бесшабашности. Мы вообще против общественных запретов и предрассудков. Отчасти поэтому, кстати, поддерживаем культуру и права сексуальных меньшинств. На наших концертах во всем мире бывает много гомосексуалистов и бисексуалов. И в Москве тоже не обошлось без них. Но это, отнюдь не главное направление нашей деятельности. И если уж быть откровенным, я не совсем понимаю, зачем люди приходят на наш концерт только из-за своей сексуальное ориентации, если им не нравится музыка, которую мы играем и не понятны (или не близки) наши шутки.

- Вы недавно побывали в Питере, а сегодня в Москве. Как Вам российская публика?

- Мы не первый раз выступаем в России. И всегда бывает по-разному. Иногда люди подхватывают наш кураж и заряжаются нашей музыкой. Это, конечно, всегда бывает приятно, в любой стране. А этот концерт в Москве, который мы только что отыграли, был в этом плане не совсем удачным. Если бы не группа «Кезмастерс», которая присоединилась к нам на сцене, думаю, мы так и не смогли бы раззадорить публику. «Клезмастерс» – это наши российские друзья. У них музыка очень заводная и веселая. Но даже с ними, когда мы в финале играли зажигательную мамбу с переходом в забористую цыганочку через гимн Советского Союза (!) – никто не встал танцевать. Для нас это равно провалу.

Можно, конечно, все свалить на то, что в этот раз нас было всего трое. Ведь наш коллектив гораздо больше, а в Москву приехало только три человека – или четыре, если считать жену нашего барабанщика Кристиана, которая нам помогала. Но все же мне кажется, что русская публика немного зажата, люди более сдержаны, чем те, кто приходит на концерты в других странах. Москвичи с большим трудом включается в диалог с музыкантами. Бывает даже такое впечатление, что ты выступаешь не перед живыми людьми, а по телевизору. Но тоже не всегда, конечно.

- А где Вам больше всего нравится выступать?

- Конечно, дома. На родине.